Провальный закарпатский курорт (фото)

В феврале 2009-го мы уже писали о катастрофической ситуации, в которую попала Украинская аллергологическая больница в пгт Солотвино. Она была поставлена даже не на грань — почти за грань существования. Через полгода мы решили проверить, что изменилось...

Напомним: перед новым годом прекратил существование уникальнейший лечебный объект Украины — подземное отделение республиканской аллергологической больницы. За три с лишним десятилетия в крупнейшем в мире подземном комплексе успели оздоровиться более 100 тыс. больных. Для страдающих астмой Солотвино стало Меккой — ведь всего один курс здесь мог навсегда избавить ребенка от тяжелой болезни.

Находившееся на глубине 300 м отделение было затоплено — как и вся 9-я шахта Солотвинского солерудника, в которой оно располагалось. Но сегодня в республиканской аллергологической больнице снова спускают больных под землю. Увы, это не значит, что там нашли решение всех проблем — возможно, это лишь отсрочка окончательной катастрофы.

В новом подземном отделении пока нет палат

Главврач Украинской аллергологической больницы Ярослав ЧОНКА считает, что проблема значительно шире, чем сохранение лечебного учреждения, — речь идет об угрозе населенному пункту:

— На Солотвино надвигается техногенная катастрофа! Земля проседает, на поверхности появились ямы, которые растут грандиозными темпами. Под угрозой может оказаться большая часть поселка, центральная дорога Мукачево — Рогатин, часть железной дороги.

Причиной всему — процессы карстообразования, растворение породы с появлением крупных подземных пустот. К сожалению, из-за ошибок руководства солерудника вместо того, чтобы бороться с поступлением воды в шахты, ее откачивали. Соль растворялась все интенсивнее, а воды прибывало в подземные полости все больше.

Только когда в конце прошлого года полностью затопило 9-ю шахту (и был отрезан доступ к 110 млн. тонн соли), Минагрополитики обратило на проблему внимание. Кабмин разработал ряд мероприятий и решил выделить за два года 99 млн. грн. В этом году солерудник должен был получить 35 млн. грн. Увы, денег до сих пор нет.

— На что планировалось потратить эти деньги?

— На консервацию 9-й шахты и защиту 8-й от затопления.

Лучше бы было, если бы правительство разработало и приняло программу на несколько лет. Ведь 99 млн. грн. маловато. Если тянуть, то уже через пару лет придется выделять миллиарды — когда провалы дойдут до жилой застройки.

Упущенное время стоит дорого. Теоретически 9-ю шахту можно было спасти еще полтора года назад. Нужно было только 26 млн. грн. Имелись проектные предложения по изоляции стволов, разработанные специалистами из Антрацита. Но ничего вовремя не сделали. Сегодня история может повториться.

— Что следует предпринять, чтобы остановить рост карстовых провалов?

— Нужно их просто засыпать. Ведь они уже подходят к ниткам канализации, к водопроводу.

Надо изолировать 8-ю шахту — иначе она повторит судьбу 9-й.

Следует, наконец, разработать комплексную программу и защитить поселок от разрушительных последствий человеческой деятельности.

— Нельзя ли решить вопрос финансирования солерудника, передав его частному инвестору?

— Разве найдется инвестор, который захочет взять аварийный объект? Инвестора можно искать после того, как все будет приведено в порядок. А это государственная задача — ведь именно неразумная деятельность государственного предприятия привела к проблеме и может вызвать катастрофу.


Медсестра в роли шахтера

— Как вам удалось возобновить лечебный процесс в больнице?

— После затопления 9-й шахты мы с инженерами исследовали потенциальные возможности 8-й шахты, в которой на глубине 300 м размещено отделение областной аллергологическая больницы на 70 коек.

Вызвали специалистов из УкрНИИсоль, они разработали проект использования старых выработок под временное отделение подземной больницы.

Разместились под областной на глубине 320 м. Таким образом восстановили лечебную работу.

— Кто финансировал создание нового отделения?

— Мы создавали его своими силами, не использовав ни копейки из бюджета!

В шахте работали врачи, медсестры, массажисты... Обтесывали под землей стены, выносили соль. Мы сбросили в нижележащие камеры шахты от 3 до 5 тыс. тонн породы. 4 месяца трудились по три смены в день.

И 23 марта опустили под землю первых больных.

— Изменились ли ваши возможности по обслуживанию пациентов?

— Обычно за год мы обслуживаем 5 тыс. человек. В этом сезоне лечение у нас получили уже 2300 больных.

Сегодня имеем под землей 110 коек. В прежнем отделении было 260...

Но теперь пропускаем больных в две смены, по 5 часов. Поэтому лечим 220 человек в день, что лишь чуть меньше прежней мощности больницы.

— Не скажется ли это на качестве лечения?

— Нет, ведь изучив микроклимат в новом подземном помещении, мы обнаружили, что оно оказывает больший целебный эффект. Там сильнее естественная вентиляция. Концентрация микроорганизмов даже в присутствии пациентов значительно ниже, чем это было в 9-й шахте, и воздух быстрее обновляется.

Поэтому мы несколько сократили общий курс лечения.

— Можно ли в будущем расширить мощность вашего нового подземного отделения?

— Мы готовим проект расширения. Можно будет удвоить количество коек, в перспективе сможем лечить одновременно до 600 человек (вместе с областной больницей). Но для этого необходимо финансирование. И, конечно, решение проблемы защиты шахты.

Кроме того, мы сегодня ограничены возможностями шахтного подъемника. Кстати, в этом году впервые даже пациенты, получившие бесплатные путевки, вынуждены платить за пользование им — у государства нет денег. С каждого больного солерудник за один спуск берет по 50 грн.

— В чем уникальность спелеотерапии? Разве нельзя при лечении астмы обойдись медикаментами? Да и камеры искусственного микроклимата существуют.

— Лекарства вредны. К ним идет привыкание. Представляете, каково это — постоянно носить в кармане несколько ингаляторов?

А после даже одного курса спелеотерапии 95% детей выздоравливают и могут жить без лекарств! На гормональных ингаляторах еще ни один не выздоровел. Да и камеры искусственного микроклимата не дают такого лечебного эффекта.

Для деток спелеотерапия — панацея. В облздравотделах на детскую путевку к нам очередь на 5—8 лет!

Подумайте сами, в Украине только официально зарегистрировано 2 млн. больных астмой. Реально их еще больше — по Европе средний уровень заболеваемости 5%. А от аллергии страдают 12% населения. Так нужны мы или нет?

— Кроме соляных шахт, в Солотвино имеются и соляные озера. Местные жители говорят, что поселку стоило бы придать статус курортной зоны...

— Как болото можно назвать курортом? Как аварийная зона может стать курортной? Эти разговоры абсурдны до тех пор, пока не будет решена проблема. Увы, мало кто пытается ее решить. МЧС вообще считает, что это проблема местного масштаба. Минэкологии почему-то тоже нас не замечает, хотя за время откачки воды из шахт, с 2002 г., мы сбросили в Тису более миллиона тонн соли. Даже венгры шум подняли!


Глубокие наблюдения

Я спустился с партией больных в новое отделение Украинской аллергологической больницы. Под землей — красивые соляные стены с диковинными узорами, кровати стоят прямо в узких коридорах выработки (в прежней затопленной шахте имелись полноценные палаты), биотуалеты. Кое-где слышны звуки работы — там все еще обустраивают новые полости.

Но самое яркое впечатление, увы, производил подъемник — тот самый, за право воспользоваться которым пациенты вынуждены платить. В маленькую ржавую клеть так плотно набивают «пассажиров», что нельзя не то что повернуться — вздохнуть. Чтобы не промокнуть под непрерывно льющимся в скважину соленым дождем, все надевают пластиковые плащи. Подъемник скрежещет, дрожит, единственный источник света — небольшой фонарь у сопровождающего группу горняка. Когда, дернувшись, клеть вдруг замирает в черном «нигде» (технологические особенности, ничего не поделаешь), шахтер рассказывает, как вчера взрослые пациенты и родители устроили в подобный момент такую панику, что перепугали детей до полусмерти, у одного мальчика даже не выдержал кишечник.

Рассказчик хотел показать, как глупы и опасны могут быть люди в момент паники. А я подумал: как же они нуждаются в этой подземной больнице, что готовы проходить вместе с детьми через все это!


Не слишком удачная идея спасать затапливаемые соляные шахты, не изолируя скважины от водоносных пластов, а попросту выкачивая воду, привела ко вполне ожидаемому результату. Процессы растворения пошли быстрее, и 9-ю шахту местного солерудника (уже несколько лет не добывавшего соли), в которой находилось подземное отделение знаменитой крупнейшей в мире республиканской аллергологической больницы, затопило.

«Озера» пересохли — вода схлынула. Местные жители пришли в ужас — исчез чуть ли не единственный источник заработка. Затем выход нашелся: курортные лужи стали наполнять водой, выкачиваемой из другой — 8-й — шахты. Когда она повторит судьбу 9-й, предсказать никто не берется. Не до этого — сезон в разгаре.

Еще в советские времена Солотвино поражало туристов роскошными дворцами-виллами местных жителей. Закарпатские румыны (как и их соседи иных национальностей — только в чуть меньшей степени) всегда были подвержены удивительной страсти строить и перестраивать свое жилище. Дикое нагромождение башенок, балкончиков, этажей, мансард, пристроек, фонтанчиков, колонн и прочих налепленных как попало несуразностей производило на неискушенного архитектурными излишествами обывателя неизгладимое впечатление.

С тех пор строительный ажиотаж расширил популяцию чудесных многоэтажных монстров по всей Украине, и сегодня местные дворцы удивляют только одним — концентрацией. Все-таки в рядовом украинском селе столько трех- и четырехэтажных громадин нечасто встретишь.

Стада гипсовых лебедей, пластиковых львов и разряженных кукол в образе Девы Марии только подчеркивают одну особенность, в которой Солотвино перещеголяло даже Крым. Это тотальные свалки. Собственно, горы мусора здесь повсюду — на улицах поселка, на рынках, у лечебных «озер».

Я спросил коренного обитателя, что он думает об этом. Да свинство какое-то, — возмущенно ответил тот. — Ступить уже негде. И куда только власти смотрят!» И тут же бросил на обочину огромный пластиковый пакет (хотя мусорный бак стоял всего в пяти метрах). Заметив мой недоуменный взгляд, абориген пояснил: «Никуда не годится, рваный». И я понял — Солотвино с такими находчивыми и принципиальными жителями не страшны никакие провалы.

В закарпатском Солотвино исчезнет уникальная подземная аллергологическая больница


В Солотвино земля уходит из-под ног (фоторепортаж)