Наводнение на Закарпатье заставило ромов перекочевать в Киев (ФОТО)

На остановке Троещина столичной пригородной электрички возле железнодорожных путей 14 цыганских семей разбили лагерь. Они живут в небольших домах, сбитых из дерева, обложенных фанерой или линолеумом.

Мужчины от нескольких жен имеют по десять детей. На территории лагеря пахнет сыростью и гнилью.

— Когда было наводнение, наши дома вода понесла, и мы переехали из Хуста на Закарпатье сюда, — рассказывает цыганка Тереза, 65 лет. — А здесь никому до нас нет дела. Даже свет нам не разрешают провести. Так и живем в лачугах.

Приглашает в дом. По обе стороны стоят две сбитые из досок кровати, между ними — стол. На полу в коробке спят котята. Стены завешены тряпьем.

К дому сбегаются мужчины и женщины, кричат, чтобы не писали о них.

— Уже два года фотографируют, а помощи никакой. Мы вас культурно разумно просим: не надо нам реклама. Какая наглость, — кричат на фотографа. — Вы хотите на нас заработать.

51-летний Василий Штефан и Леонид Галамбицу, 54 года, ходят по двору с баянами. Старшего цыгане называют бароном. Мужчины на столичных улицах играют ”Мурку”. За это у прохожих просят деньги. Кривятся, когда даю 5 грн. Просят еще двадцатку.

— Ты сам нахальный, — кричит Василию его сосед. — Потому что у тебя четыре жены, а мне одну не дашь.

— А ты постарайся. И у тебя будет пять, — смеется 30-летний Василий Балок. От него слышится запах пива. — Да, у меня девятеро детей и четыре жены: Анна, Света, Оксана и Мария. Больше, чем у меня жен ни у кого нет. Взял бы еще пятую, потому что эти уже не удовлетворяют.

Василий гордо выпирает грудь, ведет к своему дому, обложенному досками. За ним бегут черноволосые дети, шумят.

— У него есть жены, но детей они родить не могли, потому я ему девятерых родила, — говорит одна из его жен 36-летняя Анна. — Старшему уже 22 года, а младшему еще года нет. У меня шестеро внуков. Я уже старой считаюсь. Помощь на них не платят, только на самого младшего 250 гривен в месяц.

Женщины, когда видят фотоаппарат, прячутся по домам и кричат на детей, чтобы они не выходили на улицу.

— По нашему закону мы полукровки — православные и мусульмане, — говорит Штефан. — Нам можно хоть десять жен иметь. Было бы здоровье. Так и зимой лучше ночевать — жены под боками греют. Этого Василия у нас петухом называют, он хороший парений. Но к нему не идите. Потому что сделает вас пятой женой. Идите ко мне. У меня были две, и обе от меня ушли. Потому что женщинам только деньги нужны.

Возле лагеря видно обгоревшие столбы.

— Полгода тому назад пожар был, и у нас ток пропал. До сих пор не разрешают нам его провести. А мы счетчик купили. Обещаем, что платить будем. Потому что без света как первобытные люди живем.

Между домами виднеется собранная плита из нескольких кирпичей и куска металла. На ней стоят две кастрюли. Женщина с кудрявыми черными волосами тушит капусту. По двору разбросаны пустые бутылки и тряпье. Стоит миска и бутылка моющего средства ”Гала”.

— У нас все работают, — говорит 16-летняя Елизавета. — Цветами торгуют. Васильки рвем на поле, по 10 гривен за букетик просим. Или на базе берем розочки и перепродаем. Баба Тереза гадает, к ней много ваших ходит. Вон и сегодня она готовится, убирает — ждет кого-то. На картах кидает.

Прошу Терезу погадать. Она отказывается.

— Я и так грешная перед Богом, так еще показать, как я гадаю, чтобы меня сфотографировали? Я просто смотрю на человека в глаза, и на картах кидаю.

К ней подходит полная женщина.

— Мама, есть на пиво одно? — спрашивает.

— Нет у меня, у меня на хлеб сегодня нет, — сердится Тереза.

К ним подходит черноволосая женщина с коляской. Там сидит голубоглазый белокурый мальчик.

— То еще при свети делалось, — смеется Василий. — А когда уже электричества не стало, только черноволосые дети пошли.

Цыгане смеются.

— Мы же не чистокровные цыгане, — подходит Тереза. — Я себя называю гибридом, как грейпфрут. Потому что у меня намешано украинской, цыганки и венгерской крови. А у кое-кого, может, и больше. Поэтому и дети у нас когда черноволосые, а когда белокурые выходят. Хоть бы кто подумал об этих деточках, гуманитарную помощь прислал бы, одежду какую или продукты. Расскажите там, как мы плохо живем здесь, а в городе полно квартир пустует и общежитий. Или пусть бы кто привез нам стройматериалы, мы бы построились и не жили в этих лачугах.

Надежда ШТУПУН