Как и почему государственное образование наносит вред нашим детям? Часть 3

Фактически цель современного школьного образования можно поделить на шесть основных функций: 1) Регулирующая или адаптивная функции. Задача школы установить фиксированные привычки реакций на власть. Это, конечно, не исключает полностью критического суждения. Это также в значительной степени разрушает идею, что следует преподавать полезный или интересный материал, так как вы не можете проверить степень послушания, пока не узнаете, можно ли заставить детей учиться с помощью глупых и скучных вещей. 2) Интегрирующая функция. Она вполне может быть названа «функцией соответствия», потому что её намерение – сделать детей одинаковыми, насколько это возможно. Люди, соответствующие правилам, предсказуемы, и это приносит большую пользу тем, кто желает использовать и манипулировать рабочей силой. 3) Определяющая и направляющая функции. Школа предназначена для определения надлежащей социальной роли каждого учащегося. Это можно сделать, записав доказательства математически и анекдотически, согласно сводным данным, как «вашу постоянную характеристику». 4) Дифференциальная функция. Как только их социальная роль была «диагностирована», дети должны быть отсортированы по роли и обучены лишь настолько, насколько позволяло их место назначения в социальном механизме, и не единого шага вперед. 5) Селективная функция. Она относится не к выбору человека, а к дарвиновской теории естественного отбора применительно к тому, что он назвал «привилегированные расы». Короче говоря, идея заключается в том, чтобы способствовать сознательному выведению расы. Школы предназначены для того, чтобы выделить непригодных плохими оценками, посредством корректирующей замены и других наказаний – достаточно ясно, что сверстники примут их как низших и будут эффективно отстранять от репродуктивной лотереи. Это то, что все эти маленькие унижения должны будут делать, начиная с первого класса и далее: «смывать грязь в канализацию». 6) Пропедевтическая функция. Общественная система, подразумевающая эти правила потребует элитной группы надсмотрщиков. В связи с этим небольшая часть детей будет тайно обучаться, как управлять этим продолжительным проектом, как охранять и контролировать население, сознательно упрощая до абсурда и лишая возможности проявить себя личностно, для того чтобы правительство могло управлять безраздельно, а послушные труженики никогда бы не захотели стать владельцами корпораций. Джордж Пибоди, финансировавший программу обязательного школьного образования в странах Юга, несомненно, понимал, что прусская система образования была полезна в создании не только безвредного электората и рабской рабочей силы, но и в формировании виртуальной массы бессмысленных потребителей. В свое время большое количество промышленных титанов пришли к признанию огромной прибыли, которую они будут иметь, культивируя именно такое стадное государственное образование, в том числе Эндрю Карнеги и Джон Д. Рокфеллер. Теперь вы это знаете. Мы не нуждаемся в межклассовой концепции Карла Маркса времен великой войны, чтобы увидеть, что это было создано в интересах комплексного управления, экономической и политической систем, для воспитания немых, для деморализации населения, чтобы отделить их друг от друга и избавиться от них, в случае несоответствия. «Класс может сформировать суждение», – по мнению Вудро Вильсона, президента Принстонского университета, сказавшего следующее перед Ассоциацией школьных учителей Нью-Йорка в 1909 году: «Мы хотим людей одного класса, дабы иметь либеральное образование, и мы хотим людей другого класса, очень широкого класса, необходимого в каждом обществе, который откажется от привилегий либерального образования и подойдет для выполнения определенных трудных физических задач». Но мотивы этих отвратительных решений, имеющих такую цель, не обязательно должны основываться на классовости. Они могут быть следствием исключительно страха, либо уже знакомого убеждения в том, что «эффективность» – это первостепенная добродетель, а вовсе не любовь, свобода, радость или надежда. Прежде всего, они могут быть следствием простой жадности. В то время экономика основывалась на массовом производстве и была организована в пользу крупных корпораций, а не малого бизнеса или семейных ферм. Но массовое производство требовало массового потребления, а на рубеже ХIX-XX века большинство американцев считали неестественным и неразумным покупать вещи, в которых на самом деле не было нужды. Обязательное школьное образование явилось настоящей находкой на этот счет. Школы не должны были обучать детей, в прямом смысле слова, думать, что они должны потреблять без остановки, они сделали ещё лучше: они призвали их не думать вообще. И, таким образом, оставили их легкой добычей для другого великого изобретение современной эпохи – маркетинга. Теперь вам не нужно изучать маркетинг, чтобы знать, что есть две группы людей, которые всегда имеют убежденность потреблять больше, чем им нужно: наркозависимые и дети. Школа сделала очень хорошую работу, превратив наших детей в зависимых, но она сделала фантастическую работу, воспитав в наших детях «ребячество». Опять же, это не случайно. Теоретики от Платона, Руссо до нашего доктора Инглиса знали, что если детей заточить с другими детьми, лишить их ответственности и самостоятельности, поощрять только такие банальные эмоции, как жадность, зависть, ревность и страх, то они, конечно, вырастут, но никогда по-настоящему не повзрослеют. В некогда известной книге «Народное образование в Соединенных Штатах» (1934) Элвуд П.Кэбберли (Ellwood P.Cubberley) подробно изложил и похвалил стратегию последовательного расширения школы, продлевающую обучение от двух до шести лет. Вынужденное обучение на тот момент было по-прежнему совершенно новым явлением. Кэбберли был деканом школы Стэнфорда, редактором учебника «Houghton Mifflin» и другом Конанта, а также корреспондентом в Гарварде – вот, что он написал в 1922 году в своей книге «Государственная школьная администрация»: «Наши школы …это фабрики, в которых сырьевой продукт (дети) должен быть сформирован в надлежащем стиле… И это дело школы – создать своих учеников в соответствии с предписаниями». Сейчас совершенно очевидно, что это были за предписания. К настоящему времени, «зрелость» почти удалена из любого аспекта нашей жизни. Легкие законы о разводе убрали необходимость работать над отношениями; легкий доступ к кредитам снял необходимость финансового самоконтроля; легкий доступ к развлечениям снял необходимость научиться занимать самих себя; простые ответы не оставили необходимости задавать вопросы. Мы стали нацией ребячества, которая счастлива отдать свои суждения и свою волю политическим призывам и коммерческим уговорам, что оскорбило бы сознание взрослых. Мы покупаем телевизоры, а затем мы покупаем вещи, которые мы видим по телевизору. Мы покупаем компьютеры, а затем мы покупаем вещи, которые мы видим в компьютере. Мы покупаем кроссовки за 150 $, нужно нам это или нет, и когда они разваливаются слишком быстро, мы покупаем другую пару. Мы ездим на внедорожниках и верим лжи, что они дают гарантию безопасности, даже когда оказываемся в них вверх тормашками. И, что хуже всего, что мы и глазом не моргнем, когда Ари Флейшер говорит нам: «Будьте осторожны, когда вы что-то произносите», – даже если помним, что еще в школе нам говорили, что Америка – свободная страна. Мы просто так же покупаемся на это. Теперь хорошие новости. Как только вы поймете логику современной школы, то сможете довольно легко избежать ее трюков и ловушек. Школа ведёт детей к тому, чтобы быть работниками и потребителями – быть лидерами с духом авантюризма придется самостоятельно. Школа учит повиноваться рефлексивно – научиться мыслить критически и независимо можно самостоятельно. Хорошо обученные дети почти готовы для скуки – чтобы никогда не скучать, можно помочь развитию внутренней жизни самостоятельно. Настоятельно призывайте их брать серьезный, взрослый материал из истории, литературы, философии, музыки, искусства, экономики, теологии – все учителя избегают подобного материала. Бросьте вызов своим детям, находящимся в одиночестве, чтобы они могли научиться радоваться своей собственной компании и вести внутренние диалоги. Люди боятся одиночества, они ищут постоянного общения через телевизор, компьютер, сотовый телефон и через быстрые дружеские отношения «быстро приобрел и быстро отказался». Ваши дети должны иметь более осмысленную жизнь. Мы должны пробудиться и понять, что наши школы действительно представляют из себя лаборатории для экспериментов над молодыми умами, их цель – вдалбливание привычек и взглядов, требуемых корпоративному обществу. Обязательное образование служит обучению лишь случайно, его реальной целью является превращение детей в подобие слуг. Не позволяйте длиться их ребячеству даже один день. Если Дэвид Фаррагут (David Farragut) мог взять на себя командование захваченным британским военным кораблем в подростковом возрасте, если Томас Эдисон мог опубликовать газету в возрасте двенадцати лет, если Бен Франклин мог обучиться печатать в том же возрасте, – никто не знает, что ваши собственные дети могли бы сделать. После долгих лет жизни и тридцати лет работы в общественных школах я пришел к выводу, что гениальность не такая уж редкость. Мы подавляем наш гений только потому, что еще не придумали, как управлять населением образованных мужчин и женщин. Я думаю, нужно позволить им управлять самостоятельно. Джон Тэйлор Гато, переведено Анной Истоминой