От Рязани и Москвы до Закарпатья . Происхождение и употребление слова "украинцы"

1. Как и когда появилось слово «Украина»? «Оукраинами» («украинами», «украйнами») с XII по XVII вв. именовали различные пограничные земли Руси. В Ипатьевской летописи под 6695 (1187) г. упоминается переяславская «оукраина», под 6697 (1189) г. – галицкая «оукраина», под 6721 (1213) г. перечисляются пограничные города этой галицкой «оукраины»: Брест, Угровск, Верещин, Столп, Комов. В I Псковской летописи под 6779 (1271) г. говорится о сёлах псковской «украины». В русско-литовских договорах XV в. упоминаются «вкраинъные места», «Украiные места», «Вкраиныи места», под которыми понимаются Смоленск, Любутск, Мценск[1]. В договоре двух рязанских князей 1496 г. названы «наши села в Мордве на Цне и на Украине»[2]. В отношении московско-крымской границы с конца XV в. также говорилось: «Украина», «Наши украины», «наши украинные места»[3]. В 1571 г. была составлена «Роспись сторожам из украиных городов от польския украины по Сосне, по Дону, по Мече и по иным речкам»[4]. В российском законодательстве XVII в. часто упоминаются «Украйна», «Украйные городы», «Государевы Украйны», «Наши Украйны», «Украйные/Украинские городы дикого поля», «Украйнские городы», говорится о пребывании воинских людей «на Государевой службе на Украйне»[5]. Понятие это – крайне широкое: «…в Сибирь и в Астрахань и в иные дальние Украинные городы»[6]. Однако в Московском государстве существовала и Украйна в узком смысле слова – окская Украйна. В российском законодательстве XVII в. неоднократно приводится список городов такой Украйны: Тула, Кашира, Крапивна, Алексин, Серпухов, Торуса, Одоев[7]. Наряду с ней существовала и Слободская Украйна Московского государства. В конце XVI – I половине XVII в. словом «Украина» в узком смысле слова также стали обозначать земли Среднего Поднепровья – центральные области современной Украины. В польских источниках (королевских и гетманских универсалах) упоминаются «замки и места наши Украйные», «места и местечки Украинные», «Украина Киевская»[8]. В российском законодательстве XVII в. фигурирует «Украйна Малороссийская»[9], «Украйна, которая зовется Малою Россией»[10]; правобережье Днепра именовалось «Польской Украйной»[11]. Малороссия и Слободская Украйна в российском законодательстве четко разделялись: «Малороссийских городов жители приезжают в Московское государство и в Украинные городы…»[12]. 2. Как именовали жителей пограничных украин? В Ипатьевской летописи под 6776 (1268) г. упоминаются жители польского пограничья – «Ляхове оукраиняне» («…и зане весть бяхоуть подали им Ляхове оукраиняне»). В русско-литовских договорах XV в. называются «вкраинъные люди», «Украиные наши люди», т.е. жители Смоленска, Любутска, Мценска[13]. В польских документах с конца XVI в. значатся «старосты наши Украйные», «паны воеводы и старосты Украинные», «люди Украинные», «обыватели Украинные», «Козаки Украинные», «Украинные сенаторы»[14]. В таком именовании не было никакого этнического оттенка. В документах также упоминаются «Украинские ратные люди» и «Украинные места» Крымского ханства[15]. Жители Руси по-прежнему именовали себя русскими, так же их именовали и иноплеменники. В польских и русских источниках того же времени называются «церкви Русские» в Луцке[16], «Духовенство Руское» и «релия [религия, вера] Руская»[17], а также «народ наш Руский» (тут же – «обыватели тутейшие Украинные»)[18], «Русин», «Люди Рускiе», «Руские люди»[19]. В тексте Гадячского договора Выговского с Польшей говорится о «народе Руском» и «россиянах»[20]. Подданные Московского государства именовались так же: «Руские люди»[21], «твои великого государя ратные люди, Руские и Черкасы»[22]. 3. Где и как впервые стало употребляться слово «украинцы»? В Московском государстве «украинцами» изначально называли воинских людей (пограничников), несших службу на окской Украйне – в Верхнем и Среднем Поочье – против крымцев. В марте 1648 г. московский думный дьяк Иван Гавренёв написал в Разрядный приказ записку о приготовлении к докладу ряда дел, в которой, в частности, под шестым пунктом было кратко сказано: «Украинцев, кто зачем живет, не держать и их отпустить»[23]. Слово «украинцы» думный дьяк никак не пояснял; очевидно, в Москве оно было на слуху и в пояснении не нуждалось. Что оно означало, становится ясно из последующих документов. Весной 1648 г. в связи со слухами о грядущем нападении крымцев на московские границы был объявлен сбор воинских людей украинных городов – Тулы, Каширы, Козлова, Тарусы, Белева, Брянска, Карачева, Мценска. В наказе воеводам Буйносову-Ростовскому и Вельяминову от 8 мая, составленном по докладу дьяка Гавренёва, в частности, было сказано: «…в те города воеводам отписать же, чтоб воеводы детей боярских и дворян и всяких служилых людей на государеву службу выслали к ним тотчас»[24]. На службе Московского государства в 1648 г. уже состояли запорожские казаки, но они именовались не «украинцами», а «черкасами» (о них также говорится в записке Гавренёва). Употребление слова «украинцы» в Московском государстве не позднее II половины XVI в. видно из того, что в рязанских платежных книгах 1594-1597 гг. упоминаются Украинцовы – дворяне Каменского стана Пронского уезда[25]. В грамоте 1607 г. упоминается служилый человек Григорий Иванов сын Украинцов, получивший от царя Василия Шуйского поместье в Ряжском уезде (современная Рязанская область)[26]. Хорошо известен также думный дьяк Е.И. Украинцев (правильнее: Украинцов[27]; 1641-1708), подписавший в 1700 г. Константинопольский мирный договор России с Османской империей. В 1694 г. Емельян Украинцов составил для Разрядного приказа родословную рода Украинцовых, в соответствии с которой основателем фамилии был рязанский дворянин середины XVI в. Фёдор Андреев сын Лукин по прозвищу Украинец; его отец был «испомещен на Рязани»[28], то есть несколько восточнее вышеупомянутых городов окской Украйны, в результате чего и могло возникнуть отличительное прозвище «Украинец», а затем и фамилия «Украинцовы». Скорее всего, Федор Украинец не был личностью мифологической: именно его внуки упоминались в книгах 1594-1597 гг., а правнук – в грамоте 1607 г. Сама окская Украйна формировалась еще для обороны от ордынцев и приобрела особое значение с начала XVI в. в связи с частыми набегами крымцев. Во II половине XVII в. служилые люди окской Украйны – «Украинцы дети боярские» и «Украинцы дворяне» – упоминаются в российском законодательстве весьма часто[29]. В Повести об Азовском сидении «украинцы» упоминаются в том же смысле («ево государевы люди украиньцы», «воеводы государевы люди украинцы», «ево государевы люди руские украинцы»[30]). По сведениям М.С. Грушевского, в I половине – середине XVII в. слово «украинцы» (Ukraińców) употребляли поляки; так обозначались то польские военнослужащие, то польские помещики на Украине[31]. Столь разностороннее словоупотребление говорит о неустойчивости термина – в отличие от устойчивого московского варианта. Во всяком случае, поляки не считали такой термин этнонимом и не распространяли его на русское население Украины. Среди крестьян с. Снятынка и Старое село (ныне – Львовская область) в польском документе 1644 г. упоминается некто с личным именем «Украинец» (Ukrainiec), а также «зять Украинца» (Ukraińców zięć)[32]. Происхождение такого имени не вполне понятно, но вполне очевидно, что остальное население «украинцами», таким образом, не были. Изредка слово «украинцы» в одном из польских значений употреблялось и российскими подданными. Московские послы А. Прончищев и А. Иванов, отправленные в Варшаву в 1652 г., отмечали в донесении, что в польской столице они встретили шестерых посланцев гетмана Б. Хмельницкого, среди которых был «Ондрей Лисичинский з Волыня, украинец, а ныне живет в Богуславе»[33]. Остальные представители Хмельницкого были уроженцами центральной или восточной Украины. Примечательно, что среди всех послов «украинцем» был назван лишь один Лисичинский; таким образом, вероятнее всего, Прончищев и Иванов имели в виду, что Лисичинский являлся бывшим польским военнослужащим. Ю. Крижанич в своем труде (после 1661 г.) единожды употребляет слово «украинцы» как синоним слова «черкасы». Кроме того, еще один раз им названы «украинцы и новы подданники» русского царя[34]; в данном случае смысл слова «украинцы» не вполне определен – не ясно, являются ли они также новыми подданным или жителями прежнего приграничья Московского государства. Крижанич был хорватом, свой труд, позднее получивший название «Политика», он писал латиницей на искусственном эклектическом языке – смеси церковнославянского, простонародного русского и литературного хорватского[35]. Слово «украинцы» Крижанич мог заимствовать из русского или польского языков, а также самостоятельно сконструировать: он родился в Бихаче неподалеку от Крайны, где проживали краинцы (т.е. хорутане, или словенцы). Постепенно слово «украинцы» распространяется и на пограничных служилых людей Слободской Украйны. В 1723 г. Петр Великий упоминает «Украинцов Азовской и Киевской губерний» – украинных служилых людей, в том числе и со Слободской Украйны. При этом он четко отличает их от «Малороссийского народа»[36]. В 1731 г. на Слобожанщине стала создаваться Украинская линия, защищавшая российские границы от крымцев. При Елизавете Петровне из «Украинцов» формировались полки Слободской ландмилиции[37]. В 1765 г. здесь была учреждена Слободская Украинская губерния (так именовалась Харьковская губерния в 1765-1780 и 1797-1835 гг.). В 1816-1819 гг. при Харьковском университете издавался весьма популярный «Украинский вестник». С последней трети XVII в. слово «украинцы» в отношении слободских украинцев и пограничных служилых людей изредка начинает употребляться и в Малороссии. В письме архимандрита Новгорода-Северского Спасского монастыря Михаила Лежайского боярину А. Матвееву в 1675 г. сказано: «Не ведаю, за что порубежные воеводы наших Украинцов недавно изменниками зовут и некакую измену слышат, которую мы не видим; а если бы что было, я сам первой известил бы днем и ночью свету великому государю; изволь предварить, чтобы воеводы в таких мерах были опасны и таких вестей ненадобных не начинали и малороссийских войск не озлобляли; опасно, чтобы от малой искры большой огонь не запылал»[38]. Вполне очевидно, что архимандрит употребляет понятие, хорошо известное в Москве, и имеет в виду пограничных воинских людей Украины. В стихах малороссийского поэта Климентия Зиновьева, писавшего во времена Петра и Мазепы, единственный раз были упомянут «Украинец породы Малороссийской» (в собирательном смысле)[39], то есть вводилось уточнение, о каких конкретно слободских «украинцах» шла в данном случае речь. Позднее появилась и более широкая трактовка. Летопись С.В. Величко (составлена между 1720 и 1728 гг.) включает документ сомнительного происхождения, датируемый якобы 1662 г. – письмо запорожцев Ю. Хмельницкому. В документе содержатся следующие фразы: «Уваж іще й те, що скоро ми, низове Запорозьке військо, рушимо на тебе та й усі обобічні українці, брати наші, постануть на тебе разом із нами і захочуть відомстити свої численні образи й розори, що їх мали від тебе. А в який час і з якого боку підхопить тебе вихор і винесе з Чигрина, не відатимеш і сам – поляки й татари далеко будуть, щоб тебе рятувати»[40]. «Украинцами» названы казаки обоих берегов Днепра. В Лизогубовской летописи (1737 г.) были упомянуты «поднестряне и забужане и иные украинцы»[41]; таким образом, «украинцами» здесь именовались воинские люди различных окраин Малороссии. В Малороссии слово «украинцы» тогда употреблялось редко, как правило, в литературных произведениях и явно под московским влиянием. 4. Когда «украинцами» начали называть население Украины-Малороссии? С конца XVIII в. слово «украинцы» постепенно отрывается от своего первоначального значения и начинает использоваться образованными людьми в произвольном порядке. Выдающийся военный инженер генерал-майор А.И. Ригельман (1720-1789) – обрусевший немец, служивший в 1745-1749 гг. в Малороссии и на Слободской Украйне – выйдя в отставку и на склоне лет поселившись под Черниговом, написал «Летописное повествование о Малой России и ее народе и козаках вообще» (1785-1786). Ригельман впервые распространил именование «украинцев» на население всей Украины-Малороссии. Понятия «украинцы» и «малороссияне», а также «Украина» и «Малороссия» использовались им как тождественные[42]. Рукопись Ригельмана была хорошо известна историкам и привлекалась к исследованиям (в частности, Д.Н. Бантыш-Каменским в его «Истории Малой России»). Никто из малороссийских историков – современников Ригельмана (П. Симоновский, С. Лукомский и др.) слово «украинцы» в таком значении не употребляли. Лишь Я.М. Маркович (1776-1804) в своих «Записках о Малороссии, ее жителях и произведениях» (опубл.: СПб., 1798) писал, что «украинцами» называют жителей территории «между реками Остром, Супоем, Днепром и Ворсклой» (т.е. Полтавщины и Черниговщины). Вслед за Ригельманом «украинцами» казаков именовали харьковский писатель И.И. Квитка[43], а также А.С. Пушкин. В драме «Борис Годунов» (1825) Г. Отрепьев говорит о себе: «И наконец из келии бежал / К украинцам, в их буйные курени, / Владеть конем и саблей научился...» (сцена «Ночь. Сад. Фонтан»). Отсюда видно, что в русском варианте слово изначально имело ударение на второй слог (укрАинец), в то время как в польском (по правилам польского ударения) – на предпоследний (украИнец). Польский граф-эмигрант, впоследствии российский чиновник, Ян Потоцкий (1761-1815) в своем труде «Историко-географические фрагменты о Скифии, Сарматии и славянах», изданном в 1795 г. в Париже на французском языке, назвал «украинцами» или «малороссами» обитавший якобы в древности в Поднепровье отдельный славянский народ и разделявшийся на 4 племени – полян, древлян, тиверцев и уличей[44]. В то же время слово «украинцы» продолжало употребляться и в прежнем петровском значении. Декабрист П.И. Пестель (1792-1826) в своей «Русской Правде» делил «народ русской» на пять «оттенков», различаемых, по его мнению, лишь «образом своего управления» (т.е. административным устройством): «россиян», «белорусцев», «русснаков», «малороссиян» и «украинцев». «Украинцы», как отмечал Пестель, населяют Харьковскую и Курскую губернию[45]. Харьковский драматург Г.Ф. Квитка (Основьяненко) (1778-1843), племянник И.И. Квитки, в небольшом очерке «Украинцы» (1841) писал: «Народы, населившие нынешнюю Харьковскую губернию, большею частью были украинцы и имели с малороссиянами один язык и одни обычаи, но со времени своего здесь поселения значительно отклонились от них до заметной разности…»[46]. 5. Когда под «украинцами» стали понимать отдельный славянский народ (этнос)? На рубеже 1845-1846 гг. в Киеве по инициативе молодого профессора Университета св. Владимира Н.И. Костомарова возникло «Кирилло-Мефодиевское братство», поставившее перед собой задачу борьбы за создание славянской федерации, куда должна была войти и свободная Украина. В Уставе братства Костомаров написал: «Принимаем, что при соединении каждое славянское племя должно иметь свою самостоятельность, а такими племенами признаем: южно-руссов, северно-руссов с белоруссами, поляков, чехов с [сло]венцами, лужичан, иллиро-сербов с хурутанами и болгар»[47]. Таким образом, автор Устава использовал искусственное слово «южно-руссы», противопоставленное им «северно-руссам с белоруссами». Сторонник Костомарова Василий Белозерский написал пояснительную записку к Уставу, в которой содержалась следующая фраза: «Ни одно из славянских племен не обязано в той мере стремиться к самобытности и возбуждать остальных братьев, как мы, Украинцы»[48]. Именно с этого документа можно вести историю употребления слова «украинцы» в этническом смысле. Белозерский, черниговский уроженец и преподаватель истории, не мог не знать рукопись Ригельмана, хранившуюся у его сына, черниговского поветового маршала А.А. Ригельмана, и активно использовавшуюся историками. В то же время, в 1847 г., она была напечатана в Москве О.М. Бодянским – хорошим знакомым членов «Кирилло-Мефодиевского братства». После появления записки Белозерского Костомаров написал свою прокламацию «Братья Украинцы», в которой говорилось следующее: «…Мы принимаем, что все славяне должны между собою соединиться. Но так, чтоб каждый народ составлял особенную Речь Посполитую и управлялся не слитно с другими; так, чтоб каждый народ имел свой язык, свою литературу, свое общественное устройство. Такими народами признаем: Великороссиян, Украинцев, Поляков, Чехов, Лужичан, Хорутан, Иллиро-сербов и Болгар. <…> Вот братья Украинцы, жители Украины обоих сторон Днепра, мы даем вам это размышление; прочитайте со вниманием и пусть каждый думает, как достигнуть этого, и как бы лучше сделать…»[49]. Оборот «оба берега Днепра» часто употреблялся и в труде Ригельмана, вдохновившем Белозерского и Костомарова. Однако употребление слова «украинцы» в этническом смысле в середине XIX в. было столь же искусственным, что и применение понятия «южно-руссы». Примечательно, что такой более радикально настроенный участник «Братства» как Т.Г. Шевченко никогда этим словом не пользовался[50]. Историк С.М. Соловьев использовал слово «украинцы» для обозначения жителей различных российских окраин – как сибирских, так и днепровских[51]. Тем не менее, постепенно слово «украинцы» в значении этнонима начинает входить в язык российской интеллигенции. Изредка его (наряду с «малоруссами», «южными русичами», «польскими русичами») употреблял один из создателей украинской письменности П.А. Кулиш[52]. При этом он писал: «Северный и Южный Русский народ есть одно и то же племя»[53]. В стихотворении П. Чубинского (1862 г.), положенном в основу современного гимна Украины, говорилось: «Ще не вмерли в Україні ні слава, ні воля, / Ще нам, браття українці, усміхнеться доля!». А.К. Толстой в своей сатирической «Русской истории от Гостомысла до Тимашева» (1868 г.) написал о Екатерине II: «…И тотчас прикрепила / Украинцев к земле». Несколько позднее в журнале «Киевская старина» было опубликовано стихотворение неизвестного автора «Ответ малороссийских козаков украинским слобожанам [Сатира на слобожан]», в котором единожды фигурировало слово «украинцы». Текст стихотворения якобы был найден в глуховском архиве Малороссийской коллегии, он не имел датировки, но был связан с событиями 1638 г. и представлялся как достаточно древний. Однако оригинал текста «Ответа» неизвестен, а его стиль позволяет судить, что на самом деле произведение было создано незадолго до публикации[54]. 6. Когда началось активное употребление слова «украинцы» в современном значении? На рубеже XIX-XX вв. слово «украинцы» обычно использовалось не в этническом, а в географическом смысле, обозначая население Украины. В подобном значении слова «украинцы» стало активно употребляться в работах общественного деятеля М.П. Драгоманова (1841-1895), публиковавшихся с конца 1880-х гг. Сперва Драгоманов различал «украинцев» («российских украинцев», «украинцев-россиян») и «галицко-руський народ» («галичан», «русинов»)[55], далее объединил их в «русинов-украинцев»[56]. Как бы то ни было, в границы «Украинской земли» включались территории Малороссии, Новороссии (без Крыма), Донской и Кубанской областей, Полесья, Галиции и Подкарпатья[57]. Племянница Драгоманова поэтесса Л. Косач-Квитка (1871-1913; псевдоним: Леся Украинка) также различала «украинцев» и «галичан» («галицких русинов»), но считала их одним народом[58]. Интересно, что собственное переложение на немецкий язык гамлетовского монолога «To be or not to be?..» (1899) Леся Украинка подписала так: «Aus dem Kleinrussischen von L. Ukrainska» (дословно: «От малороссиянки Л. Украинской»)[59]. Иными словами, свой псевдоним Л. Косач-Квитка понимала не в этническом, а в географическом смысле (жительница Украины). И. Франко, писавший о едином «украинско-руськом народе», называл себя «русином»[60]. Профессор Лембергского (Львовского) университета (в 1894-1914 гг.), впоследствии председатель Украинской Центральной Рады и советский академик М.С. Грушевский (1866-1934) в своей «Истории Украины-Руси» (10 томов, издавались в 1898-1937 гг.) попытался использовать слово «украинцы» в этническом значении. Грушевский активно вводил понятия «украинские племена» и «украинский народ» в историографию Древней Руси и догосударственного периода. Вместе с тем в его «Истории» слово «украинцы» («украинец») употребляется применительно к событиям до XVII в. весьма редко. При этом очень часто упоминаються термины «руський» и «русин», синонимом которых у Грушевского и выступает понятие «украинец»[61]. В своей политической деятельности Грушевский и его единомышленники начали активное использование этого слова в еженедельнике «Украинский вестник» (выходил в 1906 г. в Петербурге) и журнале «Украинская жизнь (выходил в 1912-1917 гг. в Москве). Лишь после победы Февральской революции 1917 г. в России слово «украинцы» постепенно стало приобретать повсеместное хождение. В официальных документах оно по-прежнему использовалось редко – в универсалах «Центральной Рады» оно фигурирует лишь дважды, причем используется произвольно, по мере изменения политической конъюнктуры. Во II Универсале (3 июля 1917 г.) «украинцы» понимаются в географическом смысле: «Громадяне землі Української. <…> Що торкається комплектовання військових частей, то для сього Центральна Рада матиме своїх представників при кабінеті Військового Міністра, при Генеральнім Штабі і Верховному Головнокомандуючому, які будуть брати участь в справах комплектування окремих частин виключно українцями, поскільки таке комплектування, по опреділенню Військового Міністра, буде являтись з технічного боку можливим без порушення боєспособности армії». III Универсал (7 ноября 1917 г.), вышедший уже после захвата власти в Петрограде большевиками, придавал слову «украинцы» этническое значение: «Народе український і всі народи України! <…> До території Народньої Української Республіки належать землі, заселені у більшости Українцями: Київщина, Поділя, Волинь, Чернігівщина, Полтавщина, Харківщина, Катеринославщина, Херсонщина, Таврія (без Криму)»[62]. Слово «украинцы» в этническом смысле на официальном уровне окончательно укоренилось лишь с созданием УССР. В Галиции это произошло только после вхождения ее территории в состав СССР/УССР в 1939 г., в Закарпатье – в 1945 г. Таким образом, возникнув не позднее XVI в. и постепенно распространяясь от Рязани и Москвы до Закарпатья, слово «украинцы» полностью поменяло свой смысл: изначально означая пограничных служилых людей Московского государства, оно, в конечном счете, приобрело значение отдельного славянского этноса. Написал Гайда Федор, к.и.н. доц. исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова 28 марта 2011