Нелегалы бродят по улицам Ужгорода вполне легально!

Количество темнокожих иностранцев, которые по большей части собираются группами, но совсем не похожи на туристов, в последнее время в областном центре Закарпатья значительно увеличилось.

Нелегалов в Закарпатье становится все больше и больше

Наверное, ужгородцам эта тема тоже небезразлична, потому мы решили детальнее расспросить о ней начальника отдела миграционной службы в Закарпатской области Николая Товта.





Прежде чем они попадут к нам.



Нелегальная миграция наряду с торговлей оружием и наркотиками давно стала бизнесом международного масштаба. Ее характерной чертой является наличие посредника, который организует пересечение границы (очень редко “проникновение” через рубеж происходит самостоятельно) и получает за это деньги, – расходы оплачиваются из кармана “живого товара”, который, кстати, выбирает такую судьбу абсолютно добровольно. В этой сфере крутятся огромные средства: по данным Министерства внутренних дел Украины, которые можно найти в Интернете, за переправку через границу по маршруту “СНГ – Европа” одного “туриста” организаторы контрабанды мигрантов выплачивают проводникам около 5 тыс. дол. США, а сами при этом имеют прибыль 10–15 тыс. дол. за человека. В механизме переправки периодически происходят определенные изменения, но основная схема сохраняется. Да, большинство мигрантов утверждают, что из своей родины они попали сначала в Россию, часто в Москву, где формировался первичный поток путешествующих. Там посредники, преимущественно иностранцы, собирают группы для тайного пересечения российско-украинской или белорусской границы. О комфорте для “туристов” не идет речь: их прячут в грузовиках среди всяческого товара, “штабелями” запихивают в тайники в транспорте, используют фальшивые документы, да еще и жестко карают за непослушание. Когда добрались Украины, следующее задание – попасть на запад. По данным Международной организации по миграции, есть основания считать, что многим тысячам это удается, и только 5–10 % всех нелегальных мигрантов, которые пересекают нашу территорию, задерживают. Правда, пограничники утверждают, что задерживают две трети. Выходит немало – ежегодно приблизительно 30 тыс. нелегалов попадают в сети МВД и Госпогранслужбы.



Но с идентификацией “гостей” есть проблемы: большинство из них уничтожают свои документы или оставляют их переправщикам, не знают английский, а с переводчиками из их родных языков у нас напряженка. Даже если установить, из какой страны прибыли эти люди, их посольства и местные этнические диаспоры, не всегда охотно сотрудничают с правоохранительными органами в идентификации и возвращении на родину мигрантов. Соответственно этот процесс и процедура принудительного высылания из страны могут быть достаточно длительными. Основой для сотрудничества дипломатических учреждений и стражей порядка являются общепринятые международно-правовые нормы, которые устанавливают обязанность диппредставительства защищать своих сограждан на территории любой страны, и двусторонние соглашения, о реадмиссии. Однако на практике такие соглашения часто отсутствуют и сотрудничество зависит от доброй воли дипломатов. Надеяться на нее, учитывая, что большинство стран – главных поставщиков нелегальных мигрантов в Украину – имеют низкий уровень развития, зато высокий уровень перенаселения, а следовательно приветствуют миграцию своих граждан на более высокоразвитые просторы, не очень стоит. По данным ООН, 11 стран стремятся повысить уровень эмиграции: Бангладеш, Вьетнам, Емен, Индия, Индонезия, Иордания, Непал, Пакистан, Таиланд, Тувалу, Тунис. Соответственно, помогать идентифицировать и депортировать своих граждан они не спешат. Следовательно, эти люди остаются в Украине, преимущественно, конечно, на Закарпатье, в Киеве и некоторых других больших мегаполисах.



Что с ними делать?



Соседствуя с четырьмя странами Евросоюза, Закарпатье, естественно, как магнитом притягивает нелегальных транзитных “туристов”. Только в прошлом году у нас за попытку незаконного пересечения границы были задержаны около 4 тысяч эмигрантов из 37 стран мира. В этом плане лидируют Молдова – 1402 человека, пакистанцы (585), грузины (469), индийцы (311), сомалийцы (234), представители Российской Федерации, в основном чеченцы (195), иранцы (171), бангладешцы и китайцы (по 137), афганцы (25). Из них 1443 человек были переданы в порядке реадмиссии от наших соседей – Словакии, Венгрии.



Только небольшой процент нелегалов действительно должен был убегать от войны или репрессий на своей родине и искать убежища на чужбине. Остальные хотят в лучшем случае высокооплачиваемой работы, а в худшем – просто легкой жизни. Однако Николай Товт говорит: в январе 2002 года Украина присоединилась к Женевской конвенции по защите беженцев, а следовательно приняла на себя обязательство относительно допуска ищущих убежища к процедуре определения статуса беженца, приема, размещения и адаптации признанных беженцев. Иностранцы активно пользуются этим. Да, только со времени реализации Закона Украины “О беженцах” в новой редакции (июль 2002 года) миграционной службой рассмотрены свыше 4 тысяч заявлений о предоставлении статуса беженца, причем есть тенденция к росту их количества: если в 2005-ом было 797 заявлений, в 2006-ом – 859, то в 2007-ом – 1033. Большинство из них поступает в миграционную службу Мукачевского и Чопского пограничных отрядов – преимущественно от граждан Индии, Пакистана, Ирака, Палестины, Афганистана, Бангладеш, Сомали.



Но то, что от человека приняли заявление, еще не значит, что ему предоставят статус беженца, уточняет господин Николай. На 1 января 2008 года на учете территориального органа миграционной службы находилось всего 11 признанных беженцев: по четверо афганцев и иракцев, по одному гражданину Ирана, Сомали и Шри-Ланки. За результатами принятых в 2007-ом к рассмотрению 1033 заявлений не предоставлено статуса беженца ни одному (правда, за І квартал в этом году такой статус получили четверо). Но весь фокус в том, что легализуют свое пребывание в Украине таким образом все. Ведь в соответствии со ст. 1 Закона Украины “О беженцах”, справка о представлении личностью заявления о предоставлении ей статуса беженца, справка о личности, относительно которой принято решение об оформлении документов для решения вопроса относительно предоставления ей статуса беженца, справка об обращении в суд и справка о принятии жалобы к рассмотрению – документы, которые удостоверяют законность пребывания личности на территории Украины и являются действительными для реализации прав и выполнения обязанностей, предусмотренных Законом Украины “О беженцах” и другими законами Украины. Справки, которые выдаются миграционной службой, являются основанием для регистрации в установленном порядке в Управлении гражданства, иммиграции и реестрации физических лиц УМВС в Закарпатской области по указанному заявителем адресу. Также эти люди имеют право проживать у родственников, в гостинице, арендовать жилье или пользоваться жильем, предоставленным в пункте временного размещения беженцев. Правда, на учет в Центр занятости за этими справками не берут, следовательно, если кто-то и трудоустроится, то преимущественно нелегально, а большинство живет за счет близких или односельчан, которые уже поселились во взлелеянной в мечтах Западной Европе и посылают им денежные переводы.



История одного мигранта



Общие цифры и фразы всегда менее убедительны, чем судьба конкретного человека, потому мы, как говорят, через “знакомых знакомых” вышли на “легального нелегала”, который достаточно давно обустроился в Ужгороде и разговаривает на русском, пусть и ломаном, временами не очень понятным. Ему 37 лет, из них 3 уже живет здесь. Конечно, он не хочет быть узнанным, потому настоящее имя и фамилию просит не называть – дадим ему псевдоним Ибрагим. Мужчина родом из Бангладеш, жил в городе Дака. О своей стране рассказывает, что она маленькая, – всего 15 млн. граждан. И жить в ней очень трудно: нет работы, зарплата низкая, да еще и 1–2 раза в год обязательно все заливает вода. В родном курортном городке мужчины всего 1 фабрика, где шьют рубашки и футболки, и этим возможности для трудоустройства исчерпываются. Да и там платят мизер – 1–2 доллара.



Хотя семья самого Ибрагима считалась в свое время зажиточной. “Отец был уважаемым человеком, занимал пост вроде вашего губернатора, – рассказывает мигрант. – Ему выделили много земли, мы жили хорошо. Однако в 2001 г. в 75-летнем возрасте отец умер, и все изменилось”. Землю, как сказал иностранец, начало забирать море, у него самого возникли проблемы с работой, в семье не хватало даже еды. Два старших брата на то время уже обустроились в России: еще при жизни отца они там учились, потом женились на местных девушках, завели свой бизнес и неплохо раскрутились. Вот уже 15 лет они там, оба имеют детей, в их семьях все складывается хорошо. Ибрагим тоже решил ехать на чужбину – в Италию. Говорит, деньги за переправку – 10 тысяч долларов – дал “мафии” (насколько можно было понять, это его соотечественники, которые уже освоились в Италии и теперь зарабатывают на проживание переправкой нелегалов, – авт.). На вопрос, откуда взял средства, говорит: продали остатки земли и квартиру. Его сначала переправили в Россию. Там брат предлагал остаться помогать вести бизнес, но оказалось, что получить разрешение на проживание очень проблематично (ему его так и не предоставили), поэтому Ибрагим решился ехать к своей конечной цели – Италии. В Украину, на Закарпатье, добирались машиной – 5 человек, все парни. Дорога была тяжелой, да еще и не увенчалась успехом – “прорваться” через границу Ибрагиму не удалось, его задержали. Как и положено, оказался в лагере в с. Павшино, недалеко от Мукачева. Там ему не нравилось, зато выбрался оттуда со справкой, которая легализовала его положение в Украине. Молодому бангладешцу повезло встретить здесь свою половинку – он женился на разведенной женщине – и найти работу. Он работает сварщиком у одного из частных предпринимателей, хозяин им очень доволен: мигрант оказался работящим, да еще и очень хорошим. Он понемногу перенимает наши привычки, любит детей и искренне привязался к семье своего работодателя, которого называет “брата” или “босса”, а его маму – “мама”.



Самому Ибрагиму в Украине так понравилось, что в Европу он решил уже не прорываться, – для чего подвергаться проблемам, если и здесь смог неплохо устроиться: арендуют с женой квартиру, имеют неплохой заработок. Время от времени мигрант пересылает 70-летней маме и маленькому, как он говорит, брату (потом, как оказалось, ему уже 20, но он еще учится, за него нужно платить, потому и “маленький”) по 100–150 долларов. Помогают им и братья из России, поэтому родственники живут дома неплохо. Дважды-трижды в месяц Ибрагим разговаривает с мамой по телефону, и, конечно, плачет. Но сын в Бангладеш возвращаться не собирается, ему и здесь хорошо. Единственное, что досаждает, – это холод зимой. К нему гость из теплой страны привыкнуть никак не может.



Возможен риск



Действительно, как и в случае с Ибрагимом, достаточно много мигрантов происходят из почтенных, порядочных семей, и тяжелая жизнь на родине вынуждает их убегать оттуда. Но риск, что у нас осядут люди, которые у себя в стране совершили какие-то преступления, а следовательно является потенциально опасными и для нас, все же существует. Как уже говорилось раньше, идентифицировать нелегалов не всегда удается, и таких “неизвестных” лиц, полгода, продержав в Павшине, снова-таки со справкой, отпускают в “свободное плавание”. Они могут еще и еще пробовать штурмовать западную границу, а могут решить пожить у нас.



Риск второй, который из этого следует, – угроза распространения нетипичных для нас инфекций. Конечно, в Павшине для мигрантов выдерживают карантин, их обследуют врачи, но, с одной стороны, болезнь может дремать в организме годами, а на все случаи жизни обследования не проведешь, а с другой – не всех нелегалов ловят, они подолгу живут в наших селах, ожидая возможности попасть на запад. Был же случай на Перечинщине, когда местные жители заболели брюшным тифом, который не поддавался лечению привычными антибиотиками. Газеты писали, что эту нетипичную заразу занесли нелегалы, хотя установить это точно, кажется, не удалось.



Правда, главный санитарный врач Ужгорода Василий Петричко говорит, что в нашем городе каких-то ЧП эпидемиологического характера не происходило. Приходилось, правда, недавно проверять жалобу из ул. Плеханова, где мигранты в частном секторе арендуют жилье. Антисанитария там действительно имела место, и Василий Ильич сделал необходимые предписания.



Третий и самый серьезный риск, который означает усиление первых двух, – в связи с действующими несовершенными законами Украина, и Закарпатье, в частности, может превратиться в отстойник для нелегалов. Кстати, над этим задумываются уже и в Киеве. Не так давно министр внутренних дел Юрий Луценко на коллегии Главного управления МВД призывал ограничить привлечение в столице рабочей силы из дальнего зарубежья и заявил буквально такое: “Для чего выдано столько видов на проживание? У нас что, своей рабочей силы не хватает? Хотите в Китай – берите билет и отправляйтесь туда в отпуск. Можете считать меня расистом, но еще один Харьков или Одессу я в Киеве устроить не позволю. Установка такова: выдаем разрешение (вид на проживание) только если он (имигрант) женился на нашей. Потому что с такими темпами мне придется приглашать вьетнамцев и китайцев в милицию вместо вас!”



Впрочем, на каждый из отмеченных здесь рисков Николай Товт имеет контраргументы. Относительно потенциальной опасности совершения правонарушений нелегалами говорит: статистика утверждает, что процент преступлений, совершенных мигрантами, составляет сотые доли процента. Да и те немногочисленные нетяжелые нарушения, которые фиксирует милиция, – преимущественно на совести пришельцев из СНГ, а не дальних стран, потому что иностранец, абсолютно не зная язык и привычки местного населения, воровать не пойдет. Зато против самих иностранцев преступлений намного больше.



По поводу угрозы возможного инфицирования – так она существует и без мигрантов: те же доллары, которые у нас так уважают, могли собрать заразу по всему свету. “Я 14 лет непосредственно работаю с мигрантами, ежедневно подписываю кипы их заявлений – и пока еще Бог миловал”, – заверяет Николай Николаевич. Хотя и сознается: когда в Китае поднялась паника вокруг атипичной пневмонии, он сам в Мукачевском пограничном отряде работал тогда в резиновых перчатках и маске – это в 35-градусную жару! Нельзя не согласиться с начальником отдела миграционной службы в том, что временами мы сами создаем условия для распространения инфекции, неподобающим способом устраивая места для содержания нелегалов. Павшино – это, фактически, изолятор временного содержания, там нет нормальных условий для мигрантов. Как пример, вспоминает конец 90-х годов, когда нелегалов поселили в двух палатках в центре Мукачева (причем зимой температура в “помещении” была почти такой же как на улице) без канализации, достаточного количества туалетов. Вот действительно была реальна угроза. Да и в случае с Перечинщиной, который мы вспоминали выше, есть достаточно местных проблем с теми же выгребными ямами, которые тоже время от времени провоцируют вспышки брюшного тифа.



А вот с тем, что в связи с более жесткой миграционной политикой Евросоюза мы действительно рискуем стать местом накапливания нелегальных мигрантов, Николай Товт согласен. Ведь в январе этого года Украина подписала договор о реадмиссии с Евросоюзом (с нашими непосредственными западными соседями и Россией он уже был раньше), а значит, нам смогут массово возвращать нелегальных мигрантов, которые попали к ним через нашу границу. Чтобы этот процесс был контролируемым, считает Николай Николаевич, в первую очередь нужно наладить нормальную работу с Россией, – чтобы их граница длиной свыше 2 тыс. км не была полупрозрачной, как в данный момент. Вокруг этого вопроса много спекуляций, мол, мы хотим отгородиться от братского народа. Но идет речь не о пунктах пропуска – пусть там будет упрощенный переход, – а о зеленой границе (поля, реки, леса), которая должна надежно охраняться современными техническими средствами. Именно через нее сейчас к нам попадает 90% всех нелегалов.



А в целом проблема Украины еще и в том, что она не имеет нормального миграционного законодательства. На Западе оно, как правило, переменчивое, реагирует на конкретную ситуацию в стране. Например, чувствуется недостаток рабочей силы – законодательство либерализуется, а начинаются проблемы из-за избытка “туристов” – маятник колеблется в противоположную сторону. Да, в Италии, в которой сконцентрированы 30% всех нелегалов Евросоюза (в том числе и 400 тыс. украинцев), правительство ввело криминальную ответственность для самих мигрантов, которые незаконно пересекли границу. Их ожидает достаточно суровое наказание – 3–4 года заключения. О переправщиках нелегалов и речь не идет – относительно них законы всех стран являются жесткими.



Подытоживая наш разговор, Николай Товт констатирует: Украина не является привлекательной для мигрантов в качестве постоянного местообитания – ни уровень наших зарплат, ни уровень жизни восхищения не вызывают. А значит, проблема с необходимостью массовой адаптации беженцев (напомним, это очень небольшая часть тех, которые находятся у нас на справках) пока еще не предусматривается. Поэтому негативные настроения в обществе, связанные с присутствием иностранцев, Николай Николаевич считает скорее проявлением ксенофобии, то есть боязни чужих и неизвестных нам людей.



Мирослава Галас, “Ужгород” UA-Reporter.com