В Молдавии хотят отдать Украине Приднестровье в обмен на юг Бессарабии и часть Буковины

Сторонники объединения Молдавии и Приднестровья наконец-то придумали, что делать с непокорным, находящимся в блокаде Приднестровьем – отдать Украине в обмен на часть ее территорий, особенно памятных для румын. Звучит это смешно, но на практике подобная политика способна взорвать всю Восточную Европу.

В Молдавии сторонники объединения с Румынией выступили с предложением отдать Украине Приднестровье в обмен на юг Бессарабии и часть Буковины, которые входят в состав Одесской и Черновицкой областей. Об этом заявлено на состоявшемся в Кишиневе съезде «Сфатул Цэрий – 2» – неофициального парламента из 101 депутата, который учрежден для разработки стратегии и документации по слиянию в одно государство с румынами.

«Румыния должна начать переговоры с Украиной об обмене территориями. Мы должны уступить Приднестровье в обмен на юг и север Бессарабии», – сказал один из учредителей «Сфатул Цэрий – 2», редактор газеты Союза писателей Молдавии «Литература ши арта» («Литература и искусство») Николае Дабижа. По его словам, объединение необходимо осуществить к марту 2018 года, когда исполнится сто лет после того, как в 1918 году на территорию современной Молдавии были введены румынские войска и молдавское собрание Сфатул Цэрий проголосовало за объединение с Румынией. Теперь эта дата используется как повод для новых выступлений под тем же лозунгом.

Организатором съезда стала гражданская платформа Actiunea 2012 («Действие-2012»), включающая НКО обеих стран. Они же и «Сфатул Цэрий – 2» организовали шествие в центре Кишинева, которое сопровождалось соответствующими лозунгами и, что особенно трогательно, скаканием (в прямом смысле слова) под речовки, до боли напоминавшие «кто не скачет, тот москаль». Ничего нет нового в подлунном мире. Особенно – в Восточной Европе.

Первый Сфатул Цэрий во время гражданской войны в России в 1917–1918 годах был странным органом псевдовласти, в котором доминировали меньшевики и анархисты. Румынские войска вошли в Бессарабию без сопротивления и под актуальным предлогом «борьбы с анархией», оккупировали ее, а затем вынудили Сфатул Цэрий «решить вопрос» о вхождении Бессарабии в состав Румынии. Немногочисленные большевистские части были опрокинуты, а депутаты зачастили в Яссы и Унгены на переговоры с румынским командованием. Бои происходили кровавые и за явным преимуществом румынской армии. Например, депутаты-евреи были расстреляны сразу (в том числе единственная женщина-депутат Надежда Гринфельд), а противники вхождения в Румынию, пытавшиеся бежать в сторону России, убиты на берегу Днестра.

Румыния оказалась едва ли не главным бенефициарием Первой мировой войны и распада четырех империй. Никакая другая страна так не разрослась в размерах, как это марионеточное королевство. При этом прежде Румыния никогда не владела Бессарабией, а Молдавия как государство – куда как старше и «историчнее», чем валашские княжества, получившие независимость в ходе нескольких русско-турецких войн. В реальной политике она должна была бы считаться абсолютным вассалом России, как Болгария, но религиозное и имперское чувство поздних Романовых сделало из этих пасынков Карпат отдельную нацию. Румыны забрали себе Буковину и Герцу – южную часть современной Черновицкой области Украины, тогда населенную в основном евреями и никакого отношения к румынскому народу не имевшую. Как апофеоз и в качестве компенсации за участие в войне против так называемой Венгерской народной республики имени Белы Куна Бухарест завладел также Трансильванией (Семиградьем), которая по площади более чем в два раза превышала изначальную территорию страны.

Несмотря на все это, Бухарест сохранил территориальные претензии практически ко всем странам вокруг. От Болгарии требовалась (и требуется до сих пор) Добруджа. У новообразованного Королевства сербов, хорватов и словенцев оспаривался Джердап на Дунае и даже венгеронаселеннный Нови-Сад. От Чехословакии требовали частично румыноговорящих частей современного украинского Закарпатья (Тячев, Вышково, Хуст и даже Виноградов). Это уже не говоря о том, что Одесса официально объявлялась «румынским городом», а граница с Венгрией не была закреплена.

СССР никогда не признавал оккупацию Бессарабии. В противовес ей была создана Молдавская ССР на территории современного Приднестровья. И «отжатие» у Румынии обратно в 1940 году Бессарабии, Буковины и Герцы воспринималось в то время как историческая реституция у зарвавшегося провинциального нахала. Практически одновременно по так называемому Венскому арбитражу Бухарест лишился и Трансильвании (по-венгерски – Секей), которая была возвращена историческому владельцу – Венгрии. То есть все румынские пиратские захваты периода гражданской войны и окончания Первой мировой были нивелированы. Венгрия заодно получила другую свою историческую территорию – Закарпатье вместе с замком клана Ракоци в Мукачево. А Болгарии вернули Добруджу.

Считается, что все эти бесконечные обмены территориями послужили основным аргументом при втягивании Румынии в войну против СССР на стороне Германии, но таким же образом была втянута в войну и Венгрия. При этом, действительно, едва ли не все северное побережье Черного моря Берлин отдал на откуп румынским войскам, которые посчитали эту землю своей – и Одессу, и Николаев, и Крым, и Таганрог. В отличие от венгров, склонных к стихийному проявлению героизма и вандализма, румынские войска в целом воевать не хотели и вели себя по отношению к местному населению относительно лояльно. Разница в менталитете между венграми и румынами предопределила и последовавшие за поражением Германии обмены территориями. Достаточно сказать, что лидеры будущей сталинистской Венгрии (в первую очередь Матьяш Ракоши) были обменяны на венгерские знамена, хранившиеся в музеях СССР со времен подавления венгерского восстания 1848 года Николаем I – «жандармом Европы». Для венгров военная честь – обязательный ежедневный атрибут, и исторические знамена были дороже политики и даже взаимоотношений с Германией. Мало того, Ракоши, Герё и Фаркаш – лидеры венгерской компартии, обменянные на знамена – были евреями по национальности, их было проще отдать немцам. В Румынии же для того, чтобы выкрасть из тюрьмы лидера местной компартии Георге Георгиу-Дежа, надо было найти уголовника-малолетку, который передал деньги охране в Тыгру-Жиу уже в 1944 году, когда знамена разбитых в перья румынских армий можно было менять хоть на короля. Так страна получила своего лидера – Николае Чаушеску.

Бескомпромиссное сопротивление Венгрии на фоне сдачи Румынии, словацкого восстания и пассивного поведения Болгарии продиктовало дальнейшую географию. Румынии вновь отдали Трансильванию, за Болгарией закрепили Добруджу, а Закарпатье абордажным крюком затянули в СССР, передав Украинской ССР, хотя – по аналогии с Восточной Пруссией – можно было бы закрепить и в составе РСФСР, что отчасти отвечало бы чаяниям русинов – национального большинства этой территории. В любом случае именно Румыния оказалась государством, которое в стиле калейдоскопа перманентно меняло свои границы и национальный состав. Позиции Польши все-таки определялись ее этническими границами, а переселение на конфискованные у Германии земли Померании и Силезии велось за счет репатриации из уже формально «украинской» (по факту – советской) Галиции и Западной Белоруссии. Вроцлав (бывший Бреслау) – самый галицийский город Польши, его население чуть ли не на 100% состоит из потомков переселенцев из Львова. Эта трогательная история тоже иллюстрирует странности того подхода к перекройке границ, который сейчас демонстрирует «Сфатул Цэрий – 2».

Эта организация представляет собой собрание интеллектуалов прорумынской ориентации, будто бы застывших в своем развитии на уровне перестроечных времен. Ее основным органом остается «Литература ши арта», как это и было в конце 80-х годов, когда литературные кружки и писательские профсоюзы в национальных республиках превращались в основные пропагандистские структуры, а порой и в альтернативные органы власти на местах. Сейчас времена изменились, за интеллектуалами стоят НКО, но Молдавия и Румыния – это последние в этом ряду страны, которые могли бы говорить об обмене территориями или о чем-то относительно напоминающем этническое и историческое размежевание. Дело даже не в том, что такого рода процессы в Восточной Европе катастрофичны по сути своей. Просто именно эти две страны даже в угоду мифической общности не могут претендовать на историчность своего союза. Молдавия в плане преемственности неотделима от Приднестровья, а Румыния в принципе не располагает достоверными юридическими подтверждениями на две трети своих земель. Ей бы о своей судьбе подумать, а не Молдавию поглощать.

Украинцы как часть Великой Венгрии и Великой Румынии